Знакомство с патографией Александра Андреевича Иванова позволяет предположить диагноз шизотипического расстройства, что подтверждают наличие аутизма и сенесто-ипохондрических симптомов, из которых постепенно развились бредовые идеи отравления. Алкоголизм, если он и имел место, носил явно вторичный характер и не сопровождался изменениями личности по алкогольному типу, что также характерно для эндогенного процесса. "Шизофреническая маска" гениальности помогала Иванову укрываться от реальности, которая, по его мнению, могла бы помешать творчеству; возможно, что и ограничения в пище могли носить характер бредоподобной "защиты" своего гения от внешних влияний. Искусствоведы отмечают пристрастие Иванова к изображению нагих мальчиков; а если вспомнить, что в жизни художника женщин не было, то можно предположить и наличие у него латентной гомосексуальной ориентации.
По терминологии философа В.В. Розанова художник Иванов со своей грандиозной картиной "Явление Христа народу" наравне с А.С. Грибоедовым, Сервантесом и некоторыми другими авторами относится к "однодумам" - гениям одного произведения, но зато исключительной величины. После этого авторы "затосковали и ничего далее не могли создать. Тут есть действительно какая-то однодумность, способность к одному подвигу, к одному творению..." Но здесь же Розанов резонно отмечает, что "и Жанна д,Арк не могла бы каждый год освобождать Францию". В отличие от других "однодумов" упадок творчества Иванова мог быть обусловлен прогрессированием психического расстройства.